Говорят, самым сложным для команды Формулы-1 становится второй сезон. Мнение спорное, но в отношении Sauber оно оказалось абсолютной реальностью. Сегодня мы поговорим о чемпионате 1994 года, который едва не стал последним в истории команды из Хинвила.

 

Когда в офисе Петера Заубера заскрежетал факс из Германии, в котором руководителю молодой команды сообщили, что Mercedes-Benz отказывается от своих обязательств и больше не будет поддерживать швейцарский гоночный коллектив, Петеру не оставалось ничего, кроме срочных поисков альтернативных источников финансирования. Договориться удалось только с экономическим журналом Broker, логотипы которого разбавили девственную черноту болидов Sauber. Только потом стало понятно, что Broker и сам находился на грани банкротства, но кто тогда мог знать, что бизнес-издание не в состоянии платить по счетам?

 

С машиной дела обстояли не лучше. Строить новую не было никакой возможности, поэтому Лео Ресс и Андреа де Кортанзе занялись доработкой прошлогодней модели. С13, оснащенный 3,5-литровым двигателем Mercedes-Benz Typе2175B от Ilmor, был, по сути, прошлогодним болидом, эскизный проект которого еще в 1992 году набросал Харви Постлтуэйт.

 

Карл Вендлингер сохранил место в команде, а кокпит Юрки Ярвилехто занял еще один выходец из Mercedes Junior Team - Хайнц-Харальд Френтцен. Приглашая молодого немца, Заубер ничуть не сомневался в его способностях, и, нужно сказать, не прогадал. Хайнц-Харальд оказался не только быстрым, но и преданным гонщиком.

 

Учитывая все проблемы, сезон 1994 года начался для команды неплохо. Уже во второй гонке Френтцен смог финишировать пятым, но еще лучше дела обстояли у Вендлингера, набравшего за три Гран-при четыре важнейших очка. Потом настало время ехать в Монте-Карло…

 

Ровно в 9:58, когда до окончания тренировки перед Гран-при Монако оставалось менее двух минут, из тоннеля на скорости около 290 км/час вылетел черный Sauber С13 Карла Вендлингера. Что случилось в тот момент с машиной австрийца, никто так и не узнал. Единственным свидетелем аварии стала беспристрастная телеметрия, показавшая, что Карл начал торможение перед медленной шиканой на 13 метров позже, чем сделал это на предыдущем круге. Вписаться в нее у Вендлингера шансов не было.

 

Телевизионщики не смогли снять момент аварии, хотя злые языки утверждают, что запись изъяли автоспортивные чиновники, не желавшие дальнейшего разбирательства в такое сложное для Формулы-1 время. Сложное, потому что двумя неделями ранее во время Гран-при Сан-Марино погибли Роланд Ратценбергер и Айртон Сенна. Организаторы гонки в Монте-Карло, напуганные этими событиями, срочным образом изобретали какие-то меры, способствующие, по их мнению, повышению безопасности. Перед отбойниками были расположены пластиковые контейнеры, заполненные водой. Как выяснилось, они гораздо опаснее для гонщика, чем традиционные штабеля из покрышек. К тому же контейнеры крепились специальными ребрами жесткости. Об одно из них австриец и ударился головой.

 

Со стороны авария не выглядела такой уж страшной. Почти целую машину обступили врачи, и сразу принялись за пострадавшего. Тренировка была остановлена. Вендлингера доставили в госпиталь княгини Грейс, однако через полтора часа стало известно, что состояние гонщика куда сложнее, чем показалось вначале. Осмотр и рентген не дал никаких результатов. Установить диагноз помогла энцефалограмма. «Контузия, травма головы, отек мозга», - гласил листок бумаги, появившийся в 11:35 на двери приемного покоя больницы «Сен-Рош» в Ницце, куда Вендлингера перевезли из Монако. Реакция Петера Заубера, всегда гордившегося тем, что ни один гонщик не погиб за рулем его машин и даже не получил серьезных травм, говорила сама за себя: «Жизнь и здоровье Карла намного важнее спортивных достижений, поэтому я принял решение снять команду с Гран-при Монако». 

 

В боксах Sauber воцарилась атмосфера шока. Механики неподвижно смотрели в монитор. Сейчас их не волновало вообще ничего, кроме состояния австрийца. Руководитель спортивной программы Mercedes-Benz Норберт Хауг, комментируя ситуацию немецкому телеканалу RTL, был тоже подавлен: «Сейчас я даже не знаю, что вам сказать. Мы молимся за Карла, и больше всего на свете хотим, чтобы он остался жив и здоров». 

 

Спустя несколько часов, когда поступила новая информация о состоянии Вендлингера, Заубер сделал еще два заявления. Во-первых, пока австриец находится в коме и его жизни угрожает опасность, команда будет участвовать в гонках только одной машиной, а во-вторых, швейцарец пообещал, что место в кокпите Sauber будет зарезервировано за Карлом навсегда. «После выздоровления он может вернуться в команду и выступать в ней столько, сколько захочет», - сказал Петер.

 

На протяжении всей своей карьеры Заубер старался приглашать к себе не только профессионалов, но и глубоко порядочных людей. В ком-то он ошибался, а в ком-то, как в Хайнце-Харальде Френтцене – нет. 

 

После гибели Сенны в Имоле, Френтцену сделал предложение сам Фрэнк Уильямс. Для молодого гонщика, только-только дебютировавшего в Формуле-1, это настоящий подарок судьбы. Невезучий немец мог кардинально изменить свою карьеру. Памятуя об упущенном когда-то контракте с Mercedes-Benz, Хайнц-Харальд решил не затягивать с ответом, но авария Вендлингера сломала не только надежды Заубера на хороший сезон. Немцу пришлось отказать Уильямсу, ведь в противном случае в Sauber не осталось бы ни одного боеспособного пилота. Поступить так с человеком, который привел его в Формулу-1, Хайнц-Харальд не смог.

 

В знак благодарности, в оставшейся части сезона Заубер сделал ставку именно на Френтцена. С другой стороны, иного выхода у него не было. Гонку в Барселоне Хайнц-Харальд провел в одиночестве, а спустя какое-то время, когда пролежавший девятнадцать дней в коме Вендлингер стал потихоньку идти на поправку, в помощники немцу был принят Андреа де Чезарис. Однако карьера возрастного итальянца в Формуле-1 приближалась к закату, и это сказывалось на его скорости, да и вернувшийся под конец сезона Ярвилехто так же не смог порадовать своего босса.

 

С точки зрения результатов сезон для команды получился очень не ровным. В первую очередь это связано с двигателем Ilmor-Mercedes, с надежностью которого разобраться так и не удалось. Несколько провальных гонок сменялись двойным очковым финишем, за которым вновь следовал провал. В своем дебютном сезоне Френтцен прогрессировал от гонки к гонке, но постоянные поломки техники сводили «на нет» хорошие квалификации и зрелищные прорывы. В Хересе Хайнц-Харальд вполне мог принести Sauber первый в ее истории подиум, но… Результат сезона – 12 очков и восьмое место в Кубке Конструкторов.

 

А 19 октября 1994 года состоялось событие, в возможность которого мало кто верил. После многомесячного лечения и упорных тренировок под пристальным наблюдением врачей, Вендлингер обрел форму, достаточную для того, чтобы вновь сесть за руль гоночного автомобиля. Несколько тестовых кругов в Ле-Кастелле дали Карлу надежду на выступление в двух заключительных гонках сезона – Японии и Австралии - но перед этим необходимо было провести имитацию гонки. Первые несколько кругов австриец проехал в достаточно спокойном темпе, а к пятому-шестому начал наращивать темп. Петер Заубер, наблюдавший за заездами, был доволен и уже начал строить планы на будущее, но вдруг, после нескольких десятков кругов черная машина свернула в боксы. С большим трудом Вендлингер выбрался из кокпита – возобновились боли в шее. Осмотревшие гонщика врачи категорически запретили ему вновь садиться за руль. Так Карл во второй раз очутился на больничной койке, но планов по возвращению в большой автоспорт не оставил. И цели своей добился.